читать дальше- Пэл, слушай, похоже, начальник городской стражи или какой там идиот принял это решение, считает, что студенты будущие гвардейцы – это мясники! Ты слышал, на какую грязную работу нас отправляют?! – Андорвердэн был в ярости.
- Успокойся, Андор. Просто городская стража обратилась за помощью, на всякий случай. Там некоторые владеют магией, мало ли что они умеют. А гвардейцы – синоним силы и неуязвимости, вот нас и позвали для гарантии.
- Меня расстраивает не столько унижение моего достоинства гвардейца – хотя обрати внимание, к уже закончившим обучение гвардейцам они сунуться побоялись! – а тот факт, сколько ценных образцов жизни других миров просто превратят в груду костей и мяса. Разбрасываться таким материалом! Их можно было бы использовать в опытах! Представляешь, сколько всего можно было бы опробовать? Тем более, раз они владеют какой-то там своей магией! Можно провести столько магических экспериментов! А так – столько ценного материала в расход! Я так не могу, - Андор застонал как от боли.
- Андор, когда ты находишь паразитов в погребе своего замка, ты же не ставишь на них опыты, а просто убиваешь как можно скорее, верно? Ладно-ладно, - Пэл понял по выражению лица друга, что его предположение оказалось ошибочным. – Ты, наверное, и вправду ставишь опыты…
- Ставил. В детстве. Сейчас мне уже менее интересна местная флора и фауна. Не хочу хвастать, но я всё изучил. Да! Я считаю, что чужаков надо не убивать, а исследовать, ставить опыты! Тем более магия! Они что-то умеют, но слабее нас. Изучать чужую магию, то, какой след она оставила в телах живых существ, что они могут, что нет, на что способны в экстренной ситуации – это же так интересно! Пэл, мы идем сжигать собственные учебники, это убивает меня.
- Андор, смотри на это с другой стороны, более отстраненно. Они – просто помеха, которую надо удалить. Между прочим, это Столица. А в том квартале этих уродцев стало слишком много.
Андорвердэн усмехнулся.
- При Его Величестве ты не осмеливаешься так называть чужаков.
- Чужаки – это грязь. Негоже марать соффитов даже упоминанием о грязи.
Преподаватели отобрали несколько студентов для помощи городской стражи в уничтожении скопления чужаков в одном из беднейших кварталов Столицы. Бедные кварталы всегда были пристанищем для беженцев из других миров, там встречалось довольно много представителей разнообразных форм жизни. Их не трогали, пока их было мало. Но как только какая-то определенная раса разрасталась до размеров заметной общины – её уничтожали. Чужакам приходилось балансировать на лезвии ножа: с одной стороны, сбиваться в стаи, собираться компаниями, чтобы выжить и помочь друг другу, с другой – пристально следить, чтобы их община не привлекла внимание властей и их жестоких солдат. Люди Кристалла всегда убивали без жалости и милосердия.
В список студентов, выбранных в помощи для проведения зачистки, попали Пелломеллан и Андорвердэн.
«Даже удивительно, насколько неприглядным может быть мой родной город», - Пэл с отвращением смотрел на кучи нечистот и на ветхие лачуги – язык не поворачивался назвать их домами. Сюда, в это место, не зайдет ни один андрогин, разве что патруль городской стражи. Даже грязный порт с его разнузданными кабаками остался далеко позади. Ниже дна жизни. За эту черту никогда не скатится ни один представитель его расы. Любому, даже самому ничтожному и жалкому, поможет государство. Даст крышу над головой, еду, деньги и работу. Не позволит жить в шатающихся от влажного морского ветра лачугах. Присмотрит и строго спросит, но не оставит на произвол судьбы.
На узких кривых улочках стояла тишина. Никого не было. Чужаки пугливо прятались при приближении коренных жителей этого мира. Тем более по улицам, не скрывая обнаженного оружия, шла армия.
Запустение. С трудом верилось, что тут кто-то живет. Место казалось заброшенным. Лишь ветер перекатывал мусор.
- Грязные твари, даже не способны убирать за собой, - выразил всеобщее отвращение стоявший рядом стражник. Перед мысленным взором Пэла предстала всегда чистая Дворцовая площадь и кварталы аристократии. Всегда абсолютная чистота.
- Вы трое туда, вы – вверх, налево, вы впятером остаётесь тут… - командир отряда стражников, желая поскорее уйти отсюда, раздавал своим людям приказания. Отряд окружал ульем сгрудившиеся друг на друге деревянные постройки, которые при некотором напряжении фантазии можно было счесть домами. Андрогины окружали его по периметру, сбежать не должен был никто – в идеале. Проверять и тщательно подсчитывать жертв никто не собирался. Сильнейшие отправились внутрь, запрыгнув и зацепившись за выступающие части постройки на втором ярусе. Они шли убивать.
Андор был в другой части отряда. Впрочем, Пэл не волновался: его друг, посокрушавшись ещё какое-то время, вполне успокоился. Аннивэрэлл шел один, ловко пробираясь между нагромождений досок, металла и иногда камней – эти существа, похоже, строили своё убежище из всего, что могли достать. Приходилось часто сгибаться – кажется, они были ниже ростом. Бесшумно миновав несколько поворотов, Пэл оказался в небольшой освещенной магическим шаром света комнате. А вот и чужаки. Три странных фигуры, похожих на помесь увеличенных пингвина и крысы, все в шерсти, без хвостов, примерно по грудь, со странными мордами. Пэл особо не рассматривал их. Не рассматривал и не удивлялся – чужаки могли быть любыми. Они умерли очень быстро, убитые подаренным ему соффитом Алэилером боевым посохом. Видимо, в этой незаметной комнатушке прятались те, кто не являлись воинами, - в их лапах не было никакого оружия, а реакция оставляла желать лучшего. Впрочем, не исключено, что эти чужаки вообще более медлительные, нежели его раса.
Дальше по коридорам. Слизь с благородного оружия испарилась, повинуясь магической силе заклинания. Пэл старался запомнить путь – следовало обойти все коридоры, нельзя допускать, чтобы кто-то спрятался и переждал. Стараясь быть тихими и незаметными, андрогины сначала зачищали периферийные коридоры, постепенно продвигаясь к центру.
Следующий чужак бросился на него сам из засады. Пэл ощутил магический удар странных незнакомых магических составляющих, но слишком слабый, ему даже не пришлось ничего делать – атака разбилась о защиту, которой Аннивэрэлл окружил себя перед тем, как идти на задание. Магия чужака рассеялась. Мохнатое тело упало на пол в агонии, а Пэл опять заклинанием очистил скрытое в посохе выдвижное лезвие. Не рассуждая и не раздумывая, он шел дальше.
Странная, непохожая на меховую тушку чужаков фигура бросилась к нему, произнося что-то на непонятном языке. В неясном свете далекого настенного светильника Пэлломэллан разглядел вполне человеческое лицо: два глаза, нос, рот, длинные волосы… Черты лица несколько некрасивы, его раса гораздо эстетичнее. Непривычно голый лоб без кристаллита. Иная аура. Существо упало на пол, инстинктивно держась за рану на животе. Оно пыталось ещё что-то сказать, но лишь из уголка рта вытекала, видимо, кровь. Странная. Красная. Переступая через труп, Пэл отстраненно подумал, что почти все чужаки, которых он встречал, представители предыдущей ступени эволюции, существа с разделенной надвое репродуктивной системой. Не человек, а ущербная половинка человека. Таков закон природы, более сильные убивают более слабых, его вид биологически более совершенен. Однако надо быть начеку. Похоже, тут находятся чужаки разных рас.
Когда Пэл достиг большого коридора, оставив за собой ещё пять или шесть мохнатых трупов, он увидел, что тот завален телами. Кто-то успел раньше его. Аннивэрэлл, не теряя времени, отправился дальше, к центру. Центром убежища являлся довольно большой зал. Он был заполнен чужаками, все они пугливо жались посередине. Среди невысоких мохнатых существ выделялись несколько фигур, подобных тому, обманчиво похожему на местного, но без кристаллита. Чуть впереди сжавшейся толпы стояло существо, до самой макушки закутанное в серый плащ. Оно было магическим центром и держало на себе заклинания, в которые Пэл тут же впился кристаллитом. Значительная часть отряда стояла рядом с оружием наперевес. Они не спешили нападать: чужакам некуда было бежать, тут они будут драться до конца, имело смысл подождать остальных и изучить слабые токи магии, исходящие от обреченных.
Только Пэлломэллан приступил к «чтению» невидимых магических энергий, вихрящихся вокруг серого чужака, как тот слегка вскинул голову, словно заметив Аннивэрэлла. Из-под капюшона сверкнули глаза, быстро, высверком, и Пэл потрясенно застыл, увидев иным зрением мгновенно исчезнувшие золотые сполохи. Забыв про висящие заклятия, Пэл всмотрелся в ауру незнакомца в сером. В ни разу не знакомых изгибах и тонах энергии всё же чудилось что-то знакомое и родное. Чудилось и только, никому доказать своей внезапной догадки Пэл бы не смог, но он был абсолютно точно уверен, что серый незнакомец впереди толпы чужаков – это не кто иной, как соффит Алэилер. Соффиты при желании могут почти как угодно изменить и замаскировать свою собственную сияющую золотую ауру. Возможно ли? На основании одного лишь мгновенного взгляда… он даже не успел рассмотреть цвет глаз. Что он делает здесь?!
Дальше всё происходило мгновенно. Алэилер вскинул руки, активизируя заклятия, Пэл тут же понял, что вокруг толпы начинает образовываться портал в какой-то далекий мир, но остальные люди Кристалла, не знавшие, кто перед ними, приняли заклятие за атаку и атаковали в ответ. Попытались атаковать, так как Пэлломэллан, особо не раздумывая, что он делает, успел поставить перед ними энергетическую «стену», успешно отбившую атаки. Отстраненно порадовавшись этому факту (какой-то шанс сбить заклинание у атакующих имелся) и глядя на облачко пыли, крутящее на месте толпы и его бога, Пэл вдруг понял, что некоторое время он смог бы успешно в одиночку сражаться против отряда стражников. Но погрузиться в волны довольного самолюбования Пэлу помешало ощущение острого клинка у горла. Он только что пошел против своих.
- Оставьте его, - прозвучало сзади, властно и уверенно.
Кольцо заклятой стали клинков вокруг исчезло, и Пэл смог обернуться. Около выхода из коридора стоял богато одетый андрогин с бесстрастным лицом. Именно ему беспрекословно повиновалась стража, безошибочно признав в нем по одежде, украшениям и ауре представителя высшей знати и приближенного соффитов. Золотокровый. Один из ближайшего окружения соффита Осильреина, Пэл помнил его на балах, всегда рядом со своим повелителем, то подает бокал вина блистательному соффиту, то что-то говорит ему на ухо, то почтительно стоит за спинкой кресла… Справа. Телохранитель или даже фаворит.
- Лорд Иилинто Нэливерэнт, личная гвардия соффита Осильреина, - так и не сказал, телохранитель или фаворит. – Рад познакомиться с Вами, лорд Аннивэрэлл.
«Наверное, не стоит удивляться, что меня знают уже и любимцы других соффитов», - Пэл в знак приветствия и знакомства наклонил голову заметно ниже поклона Иилинто: он не золотокровый. Увы.
- Мой господин предполагал, что он может вмешаться, поэтому отправил меня сюда, - небольшая пауза на тот случай, если Пэл захочет что-то сказать. Но Аннивэрэлл молчал, охваченный противоречивыми чувствами и догадками.
- Пойдемте отсюда.
Так, в обществе Иилинто, Пэлломэллан и покинул притихшие кварталы чужаков. Пэл шел и размышлял о том, что раз Алэилер спас этих чужаков, то он не одобряет их убийства. И поведения Пэла, наверное, тоже не одобрит. И вообще дружит, похоже, со всеми чужаками (вспоминались несчастный у Дворца и прогулка с «дельфинами» по воде). Пэл не чувствовал никаких угрызений совести, его расстраивало и ставило в тупик поведение Прекраснейшего. Во Дворце столько достойнейших из достойных, красивых, умных, сильных людей Кристалла, а он словно предпочитает чужаков. Что за тайную жизнь он ведет и чего пытается добиться? Если так противно убийство чужаков, то не легче ли его запретить своей соффитской волей, а не партизанить по грязным кварталам? А ещё Пэла очень задевало, что Алэилер ни слова не говорил ему о своей тайной жизни. Он, конечно, не должен, но…
Иилинто шел рядом и тактично молчал, не прерывая мрачных размышлений молодого человека. Не первое столетие общаясь с соффитами, являясь поверенным одного из них, наблюдая рождение и становление характера восьмого соффита, лорд Нэливерэнт очень хорошо представлял, что творится сейчас в душе молодого аристократа. Он мог лишь благословлять Кристалл, что у его господина более понятный и близкий лично ему характер.
Пэл остановился и удивленно взглянул на карету с вензелем соффита Осильреина, к которой подвел его Иилинто.
- Я отвезу Вас во Дворец, - ответил тот на немой вопрос, делая приглашающий жест.
Во Дворец? Захваченный размышлениями, Пэл не думал, куда ему сейчас направиться. Но оставаться в Нижнем городе точно не было никакого желания. К тому же, возможно, к нему есть вопросы.
- Не беспокойтесь, о сегодняшнем инциденте Вам никто напоминать не будет, - когда они сели в роскошную карету, проговорил золотокровый.
- Спасибо.
- Не за что благодарить, Вы всё сделали правильно. В конечном итоге, Вы спасли тех стражников от преступления. Надеюсь, мы будем с Вами ладить и когда Вы наденете одежды приближенного соффита Алэилера.
«Что это? Приближенные других соффитов уже налаживают контакты со мной?.. Прелестно. Я смотрю, никаких сомнений насчет моей карьеры».
Иилинто был ненавязчив: доставив Пэла во Дворец, он сослался на бумажную работу и ушел. Побродив какое-то время по коридорам без дела – уходить из Дворца не хотелось, делать что-либо тоже, Пэл в конце концов вышел во двор и направился во внутренний сад. Он почти всегда был пуст: посетители Дворца приходили по делам или же на работу, у них не было времени прогуливаться в саду, соффиты обычно скрывались где-то в недрах здания на этажах, закрытых для свободного посещения, и встретить одного из них случайно было почти невозможно. Сад мог быть полон людей только во время балов или праздников.
«Соффит Осильреин послал своего шпиона, потому что подозревал, что там будет Алэилер, который, несомненно, в таком месте и окружении не должен был оказаться… по идее», - похоже, у Ала не самые простые отношения с Осильреином. Шпиона ли? Золотокровые гораздо сильнее обычных людей, а лорд Нэливерэнт казался очень опытным магом, может, он был послан, чтобы помешать Прекраснейшему спасти чужаков? Но зачем?
Пэлломэллан рассеянно шел куда глаза глядят и оказался в одном из самых дальних уголков внутреннего Дворцового сада: здесь располагался чуть заросший тихий пруд, на земле у самой кромки которого лежал огромный валун. Ощущение уюта и легкой заброшенности пронизывало это место. Тепло и одновременно печально. Странное место, с ярко выраженным характером. Пруд простирался до самой Дворцовой ограды, высокая, значительно выше человеческого роста, она магически поглощала все звуки извне и препятствовала любому вторжению во Дворец. Пэл подошел к валуну поближе, намереваясь сесть на него и погрузиться в медитативное созерцание пруда, но тут заметил тонкую белую фигурку около дерева. Совершенно незаметный, с полностью спрятанной аурой, Алэилер стоял, наполовину скрытый свисающими длинными ветвями дерева, и грустно смотрел на Пэлломэллана.
- Неожиданная встреча, - первым нарушил тишину Прекраснейший и подошел к Пэлу. Аннивэрэлл было растерялся, не зная, как себя поведет Ал, будет ли ругать его, но тот был тих и печален.
- Это одно из моих любимых мест в Дворцовом саду, Пэл. Тут никогда никто не бывает. Только я. Или если кто-то меня ищет. Из тех, кто знает, что я тут могу сидеть часами… Я много раз хотел привести тебя сюда, но как-то не складывалось. А теперь ты нашел это место сам, - Алэилер чуть улыбнулся, уселся на валун и потянул Пэла за руку к себе.
На камне места на двоих было мало, и Аннивэрэлл оказался тесно прижат к Прекраснейшему. Вопреки всеобщей, и своей собственной, печали Пэл ощутил, как в его душу на мягких лапах прокрадывается желание. Бог соблазна находился совсем рядом. Пэл ощутил смущение, но отодвигаться не стал. Впрочем, Алэилер не казался ни удивленным, ни смутившимся. Должно быть, привык.
- Я чувствую, Пэл, ты хочешь во многом упрекнуть меня.
- Нет, что ты! – Аннивэрэлл и сам не заметил, как его рука стала рассеянно играть с длинными прядями Прекраснейшего соффита. – Как я могу…
- Не обманывай меня, я чувствую, что хочешь, - Алэилер как-то робко устало взглянул в лицо Пэла. Тому показалось, что этот взгляд насквозь прожег его душу. Не соображая, что делает, он придвинулся ближе и коснулся своими губами губ соффита. Алэилер не отстранялся и не сопротивлялся, он позволил поцеловать себя, слабо отвечая. Пэлломэллану показалось, что весь окружающий мир затопило золотой пульсирующей энергией, которая волной пробежала по его телу, наполнив каждую клеточку непривычным ощущением. Как будто его с головой окунули в Кристалл. Наверное, последнее сравнение он подумал слишком громко: Алэилер, прервав поцелуй, рассмеялся серебристым звонким смехом.
- Нет, Пэл, около Кристалла тебя бы захлестнули совсем другие ощущения. Я бы сводил тебя к Нему прямо сейчас, но боюсь в стенах Дворца встретить кого-нибудь излишне… занудного…
- Но… я не понимаю. Впрочем, я много чего не понимаю, - Пэл вспомнил про тайную жизнь Алэилера и снова загрустил.
Прекраснейший тихо вздохнул.
- Когда в целой Вселенной, кроме тебя, живет только семь представителей твоего биологического вида, поневоле станешь обращать внимание на других разумных существ и присматриваться к ним.
- Но есть же такие как я! – ревниво заметил Аннивэрэлл. Вот на эту ревность он точно имеет полное право. – Мне ли говорить тебе, что генетически мы гораздо ближе к тебе, чем эти мохнатые!
- О, вижу вводный курс в биологию соффитов вы уже прошли.
- Я серьёзно, Ал! – Пэл, злясь, совершил неосторожное движение и чуть не столкнул хрупкого красавца с камня прямо в воду, но сам же очень быстро обвил его талию рукой и прижал к себе.
- Молодец, Пэл, ещё немного отточить скорость движений и будешь как золотокровый.
Алэилер чуть помолчал. Аннивэрэлл тоже молчал, с одной стороны, наслаждаясь близостью соффита, с другой стороны обижаясь и ревнуя.
- Так вот… Все соффиты, ты знаешь это, склонны обращать внимание на другие расы. Но обычно – вне пределов этого мира. А я, помимо общесоффитской тяги к незнакомцам, равным мне по силе, обращаю внимание на тех несчастных, что становятся жертвой неуемной ксенофобии в моем родном мире. Осильреин считает это неправильным. Он уже достал меня со своими рассуждениями на тему того, что я готов подарить этот мир другим расам. Это не так!
Алэилер измученно взглянул на Пэла, вызвав в нем новый всплеск желаний.
- Я просто переместил их в другой, далекой мир, - тихо проговорил он. – Они, вполне вероятно, умрут там. Но может выживут, а тут бы их уже не было.
- Ты ведь был с ними хорошо знаком… Иначе бы они не доверились тебе.
- Конечно. Я не сижу во Дворце безвылазно и очень много гуляю по городу инкогнито. Да и не только по этому городу.
- И очень много времени проводишь с чужаками, - Пэл так и не смог вытравить упрек из своих интонаций.
- Да. Вот и ты винишь меня.
- Нет, что ты… прости меня…я так люблю тебя, Алэилер, - так просто оказалась сказать это, стоило только поглубже зарыться лицом в его белые волосы… хотя вряд ли это новость для него.
Алэилер ничего не ответил словами, лишь его гибкое тело, изогнувшись, оказалось сверху навзничь лежавшего на камне Пэла. В глазах Прекраснейшего появились озорные искорки, его внешность чуть изменилась, ещё на шаг приблизившись к опасному рубежу, и через минуту Аннивэрэлл напрочь забыл обо всем, ощущая лишь эти нежные руки, скользящие по его горящему телу. Он не мог потом точно вспомнить эти мгновения, все его существо затопила истома и желание… Как он сдержался тогда, он не понимал, впрочем, вряд ли это была заслуга его железной воли, скорее дело было в решительно перехватившем инициативу соффите. Он позволял рукам Пэлломэллана быть свободными лишь до определенной границы, а перейти её не давал изощренностью и интенсивностью своих собственных ласк.
До этого времени Аннивэрэлл даже не представлял, что может существовать настолько иссушающее и сметающее всё на своём пути желание. Никаких мыслей не осталось, он полностью забыл себя и всё окружающее, весь мир, все доводы разума и логики – всё мгновенно было унесено этой переворачивающей нутро энергией. Лишь дикое исступление и золотая, обволакивающая его целиком аура. Она полностью поглотила и растворила ощущение его собственной силы, подобная неумолимой стихии природы, и казалось, это – апофеоз, но в тот момент, когда Алэилер коснулся Кристаллом, горящем в его лбу, кристаллита Пэлломэллана, и соединил их сознания – Пэл ощутил взрыв такой силы, что его я перестало существовать.