Неужели и эта квэнта причудливым образом проецируется на мою жизнь в этом мире? Здесь я "один из...", а не "Тот, кто над..." - казалось бы, отлично, никаких параллелей - но и тут я столкнулся с тем, что, узнав обо мне некоторые подробности, меня начинают бояться или побаиваться, скажем так. Причём не посторонние люди, а товарищи. В точности та ситауция...
Я один из всего Совета частенько любил, изменив свою внешность с помощью заклятий, покидать Дворец - и, поскольку эти отлучки были очень частыми (точнее даже сказать так - иногда я заглядывал и во Дворец ), то обзавёлся на стороне друзьями, которые не знали ничего ни о моём происхождении, ни о том, кто я такой. Признаться, мне нравилось вести двойную жизнь, отдыхать от Дворцового заключения - несмотря на то, что остальные Хранители это порицали. Но если те, кого я считал друзьями, узнавали или даже начинали подозревать... Меня не сторонились нет, наоборот, были счастливы моим вниманием, но этот страх и почтение в глазах всегда разрушали дружбу. Но то - люди Кристалла, ладно, там понять можно: как-никак, от Хранителей зависит само их существование - раз, и Хранителей привыкли считать божествами - два (а в обществе божества вряд ли будешь весел и непринуждён). Но тут (!!!) я этого совсем не ожидал...
...За свою невероятно долгую жизнь он неплохо научился разбираться в людях, но показывал это не сразу, предпочитая, чтобы его недооценивали - хоть в чём-то. (Да, стратегию он тоже весьма любил - у меня сложилось впечатление, что и к жизни он подходил со стратегическими соображениями, а не только стихийно - как я. В Совете он славился в том числе и как блестящий стратег). Несомненно, в чём-то он знает меня лучше, чем я сам, - его потрясающая интуиция и опыт сыграли здесь далеко не последнюю роль...
Чувство собственной вины я всегда считал одним из самых беспощадных - даже отлично зная, что чаще всего, когда я винил себя за что-то, он не видел в этом чём-то чего-либо преступного. И напротив - частенько бывало, что из-за самых невинных, с моей точки зрения, поступков, разыгрывалась настоящая буря (несколько раз он даже поднял на меня руку - отнюдь не во время наших тренировочных поединков, посмотреть на которые сбегался едва ли не весь Дворец).
Но, несмотря на это знание, я и сейчас чувствую лёгкие угрызения совести - уверен, ему это необыкновенно льстит...
Для них мы - полубоги, в чьих жилах течёт золотая кровь, подобная расплавленному солнцу. Полубоги, наделённые ангельской красотой, ужасающей силой и абсолютной властью над ними. Но все они (они - потому что тут я стал исключением), прожив не одну сотню лет, давно привыкли к этому и едва замечали тех, кто боготворил их. Кто мы друг для друга - вопрос, ответ на который хранит в себе одна-единственная капля золотой крови соффита.
Невыражаемо.
Иногда там, где была пролита хоть капля такой крови, вырастали кусты чудных звенящих роз цвета неба, а иногда - оставалась лишь выжженная кислотой бесплодная земля...
Да. Если существо настолько прекрасно, что на него нельзя смотреть без перебоя ритма сердца. Если - увидев однажды, потом зачахнешь от тоски. Или сойдёшь с ума от невозможности коснуться.
Высшая красота, недоступная людям, что нас окружают (и нам самим - в этой жизни). Я знал это задолго до.
Они додумались казнить провинившегося созерцанием такой Красоты. Заставляли снять все заклятия и появиться в настоящем облике. Несчастный потом медленно сходил с ума. Были и исключения, конечно. Например, все остальные члены Совета (преступниками, к слову говоря, не являвшиеся :-) ).
Знакомые песни, которых не слышишь долго, а потом вновь обретаешь - всегда становятся чуть иными. Иной смысл, несколько иные ассоциации - они звучат по-другому. Перерождение.
Я очень соскучился по тонкой вязи песен-заклинаний Милен Фармер.
Непроглядно-чёрные глаза с нечеловечески вспыхивающими - редко, но как завораживающе - золотыми сполохами где-то в глубине зрачка. Этот золотый огонь стремительно расширяется, становясь тонким кольцом, окаямляющим всю ту же тьму - миг и, расширившись до величины зрачка, огонь гаснет. Завораживает и ужасает.
М. Булгаков упомянул в своём романе, что один глаз Воланда был чёрным и периодически вспыхивал золотым. Я был потрясён, когда, перечитывая роман, наткнулся на эту позабытую деталь. Не зря тебя прозвали Дьяволом.
Ты, едва заметно улыбнувшись лёгкой полуулыбкой, ответишь, что мои глаза тоже вспыхивают золотом - как и глаза любого из нас восьмерых. Но мои глаза голубые - сполохи смотрятся в них совсем не так, как в твоих. Ни у кого в Совете нет таких глаз, как у тебя - настолько чёрных, что радужка почти сливается со зрачком. Провалы в бесконечность.
Вчера мне приснился жуткий сон про Чёрного принца. Не буду его пересказывать - раз рассказал один раз устно, уже не забуду. Это было неприятно. И вообще, не удивлюсь, если в ближайшее время мне приснится злой как чёрт Анакреонт.
Но почему я чувствую себя виноватым, если моей вины в происшедшем, объективно говоря, не было?..