Итак, рассказ, в котором приоткрывается тайна седой старины, запретной некромантской магии в светлом благостном мире, ушедших эпох и совсем другого отношения к соффитам.
Подводный Храм 1 часть
Столица встретила влажным бризом с залива, и Пэл ощутил, как мрачное напряжение последних месяцев, наконец, отпускает его. Полгода он провёл на обучении в мирах недружественной его расе энергетики, оттачивая не только навыки выживания, но и развивая стратегическое мышление: основным заданием этого долгого выезда была разработка и проведение кампании по мягкой экспансии заранее выбранного мира. Такого рода задачам обучали только тех студентов, которым в будущем предстояло сопровождать богов в их частых посещениях иных миров и отвечать за расширение дипломатического либо военного влияния – полугодовая практика развивала сразу оба этих аспекта, не забывая проверять хитрость и изворотливость обучающихся в вопросах собственной безопасности.
Иными словами, Пэла постоянно пытались убить. Конечно, в самом крайнем его случае его бы спасли. Наверное. Во всяком случае, за ним и несколькими такими же избранными присматривали опытные и сильные маги-наставники. В эти испытания они практически не вмешивались и даже не присутствовали, но следящие заклинания делали свою работу. Неумение предотвратить покушение выходцев из местного населения и правильно сориентироваться в сложной сети интриг, которую плели практиканты, чтобы, фактически, захватить чужой мир, - означало бы провал и неудовлетворительную оценку.
Пэл справился, не погиб – хотя какой именно оценки заслужили его действия, он ещё не знал, так как на анализ подобной информации у учителей уходит довольно много времени, ведь они изучают последствия принятых проверяемыми решений, наблюдая, к чему те приведут в выстраивании отношений с рядом проблемных и притом стратегически не особо важных миров, где считается приемлемым проводить подобные тренировки молодёжи.
Однако эти полгода едва не сломали его, тяжким грузом ложась на сердце. Едва не сломали и привили паранойю. Пэл ещё не встречался со своими друзьями, проходившими совсем иные испытания в других местах: они тоже должны были примерно в это же время прибыть в Столицу. Во время таких сложных выездов запрещено общаться с кем бы то ни было за пределами мира, поэтому даже просто обменяться весточками с Андором, Сэилом и Онизеном он не мог. По той же причине Пэлломелан не встречался и со своим возлюбленным богом, соффитом Алэилером, который, конечно же, непременно навестил бы его в этой мрачной ссылке, если бы мог сделать это незаметно. Но ещё перед отправлением Пэла на задание Ал сообщил, что даже у него исчезающе мало шансов проскочить мимо сети заклинаний, следящих за ходом испытаний, и избежать при этом разоблачения, - а такой визит непременно сочли бы поддержкой своего протеже, что отразилось бы на репутации молодого лорда Аннивэрэлла.
Поэтому сейчас Пэлу казалось, что он вышел из тюрьмы и учится заново дышать, наслаждаясь ласкающе белой аурой Столицы его родного мира. Он покинул резную арку телепортера, миновал охрану и ступил на оживлённую портальную улицу, заполненную отправляющимися на задание военными отрядами и такими же, как он, только что прибывшими из дальних краёв, людьми.
Стройная фигура в светло-сером плаще с накинутом на голову капюшоном отделилась от толпы и уверенно направилась навстречу Пэлломелану. Лёгкая танцующая походка, словно под аккомпанемент неслышного зубчатого и чуть острого ритма каким-то непонятным образом отделяла её от снующих мимо прохожих, будто невидимой стеной ограждая и отодвигая всех прочь на расстояние шага. Лишь мгновение спустя Пэл понял, что это не игра его утомлённого восприятия, а тонкая, едва ощутимая магия незаметно вплетается в ежедневную суету портальной улицы, невидимыми вихрями переплетаясь вокруг своего скрытого источника.
Мир отступил, обтекая их, будто воды беспокойного ручья рассекающий его камень, когда облачённый в скрывающий облик магический плащ соффит Алэилер, небрежно приглушивший свою ауру и не прибегший на сей раз к личине Аянтэ, схватил Пэла за руку.
- Здравствуй, друг мой, - тихо проговорил Ал, обнимая замершего и растерянного мага.
Пэл молчал, не находя слов и растворяясь в тихих и нежных потоках ауры божества, отражающих сейчас его настроение. Слова и не были нужны: Алэилер мог читать всё, что творилось в душе Пэла, который и не думал закрываться, подавшись навстречу и ментально распахнувшись в этом отделившем их от всего мира моменте единения после долгой разлуки. Живительные потоки энергии Кристалла, смягчённые Алэилером, заставляли мага чувствовать себя заново рождающимся – мрак последних месяцев отступал, тёмным илом оседая на дно его души.
- Пойдём, провожу тебя до дверей твоего особняка, - предложил Ал, беря Пэла под руку и увлекая его за собой.
Следовало возразить, что Алэилер нарушает все возможные негласные правила и традиции, так запросто появившись на улицах Столицы без свиты или прикрытия образа Аянтэ, в своём истинном облике лишь со слегка приглушённой аурой (пусть и таким образом, что она совершенно не бросалась в глаза), дожидаясь его в толпе у портала, словно обычный человек, и сейчас намереваясь проводить его до дверей дома, тогда как это Пэлу полагается почтительно провожать соффита до Дворца. Но Аннивэрэлл промолчал, ощущая приступ внезапной робости и признавая за Алом право ниспровержения и попрания всех возможных правил приличия, как того вздумается его бунтующей непостижимой золотой душе.
- Тебе, наверное, интересно, что у меня происходило во время твоего отсутствия, - беззаботно щебетал Алэилер, лучась радостью встречи. – Одна скукота и тишина. Я даже не ходил никуда, в смысле за пределы мира. Так хотелось посмотреть на то, как ты там справляешься, но Ан меня всё запугивал, что даже интерес к ходу испытаний, пока они не закончились, может быть неверно истолкован и принят за невысказанный приказ тебе подыграть. Врал, наверное, чтобы у меня было меньше шансов обнаружить лазейку в следящих кастах и прийти к тебе в гости, а может и правда, от этих золотокровых зануд-проверяющих всего можно ожидать, даже такой извращённой угодливости, связывающей по рукам и ногам.
Алэилер вдруг осёкся, переводя дыхание, и проникновенно проговорил совсем другим тоном:
- Я чудовищно скучал.
- Я тоже очень скучал, Ал, - нежно ответил Пэл. – Думаю, что я справился вполне достойно, хотя я тоже опасаюсь некоторой пристрастности в оценках, только…
Пэл запнулся, его обострённая постоянными покушениями на его жизнь интуиция вдруг дёрнулась ощущением чужого пристального взгляда. Не мог же кто-то из недоброжелателей или мстителей за чужую, оборванную Пэлом жизнь последовать за ним через все охраняемые порталы миров-колоний и в итоге отследить его до самой Столицы? Или всё-таки мог?..
-…только в отрицательную сторону, - машинально закончил свою реплику Аннивэрэлл, оборачиваясь и пытаясь заклинанием отыскать шпиона. Пусть нахал знает, что он заметил слежку.
- Да-да, я тоже не хотел, чтобы Сапфир курировал твою практику, - легкомысленно продолжал болтать Ал, не обращая внимания, что Пэл уже вовсю окружает их двоих всеми известными тому защитными чарами. – Искушение занизить тебе оценку, чтобы самому в будущем занять место моего телохранителя, было бы слишком велико.
Пэл бросил на соффита немного озадаченный и возмущённый его легкомыслием взгляд – он же тоже должен почувствовать слежку, а ведёт себя как ни в чём не бывало. Конечно, защищать их обоих является обязанностью Пэла, раз уж тот претендует на место его личного охранника, но…
- И поэтому я подыскал Сапфиру занятие, которое гарантированно не дало бы ему возможности отвлекаться, - Ал вдруг резко остановился и вскинул руку, небрежно сложив пальцы в подзывающем жесте. Блики света камней соффитских перстней рассыпали солнечные лучи сверкающим водопадом сполохов. Миг – и Алэилер спрятал руку со слишком дорогими украшениями-артефактами в рукаве плаща, а Пэл, продолжающий нервно оглядываться, увидел, как из толпы снующих горожан к ним направляется высокий, богато одетый человек с до неприличия короткими светлыми волосами.
Лорд Раэлдэм`Нэирт, Сапфир!
-…А точнее согласился на предложение моего супруга утвердить его моим временным телохранителем, пока ты проходишь свою практику по стратегическому планированию экспансии другого мира. Таки увязался за мной, видишь, - расстроенно вздохнул Алэилер. – Я бы предпочёл, чтобы вы встретились попозже, и потому пытался выскользнуть из Дворца незаметно.
Пэл, не скрывая неприязни, сверлил приближающегося андрогина мрачным взглядом. Полгода! Целых полгода, пока он там с трудом выживал в мирах с грязно-тёмной аурой, превозмогая лишения и страдания, этот лощёный золотокровый наслаждался обществом его бога! Ответный взгляд удивительного оттенка тёмно-синих глаз равнодушно скользнул по Пэлу, ничего не выражая, холодным приветствием с едва заметным пренебрежительным кивком головы и остановился на укутанной плащом фигуре, ловя каждое её движение. Остатки отбитого поискового заклинания Пэлломелана осколками скатились с ауры Сапфира. Пэл решил хамски пренебречь ответным положенным приветственным поклоном.
- Ты почему позволяешь себе тайно красться за мной? – недовольно спросил Алэилер подошедшего. – Это, по-твоему, нормальное положение дел?
- Простите, Ваше Величество, но моя обязанность следовать за Вами, когда Вы покидаете Дворец, - с нотками уместного сожаления в голосе негромко отвечал Сапфир.
- Тебе просто нравится шпионить за мной! – яростно прошипел Ал в ответ, отворачиваясь прочь и возобновляя прерванный маршрут.
Какое-то время никто не нарушал тишину, и Пэл, ловя отблески гнева своего бога, в своём обращении с временным телохранителем мгновенно напомнившим Аннивэрэллу других хранителей Кристалла, предавался раздумьям о том, как эти долгие полгода Сапфир неотступно преследовал Прекраснейшего – неудивительно, что тот даже отказался от привычных прогулок по иным мирам! А сейчас этот заносчивый тип просто испортил им долгожданную встречу. Должно быть, специально, напакостил Пэлу хоть так, раз не удалось подпортить оценки.
- Ну и долго ты намерен следовать за нами? – уже гораздо спокойнее спросил Ал спустя несколько минут. – Тебя же уже разоблачили.
- Я могу вновь отойти на несколько метров, - угрюмо отвечал упрямый золотокровый, - но не могу уйти. Соффиту не подобает пешком в одиночестве гулять по Столице, оградив сияние Кристалла лишь простым магическим плащом…
- Да брось, Инксе, что может случиться со мной в родном мире? – легко отмахнулся Ал, уже полностью, видимо, справившись со своим возмущением. – И отличный плащ, он мне к лицу!
Не успел Пэл обдумать очевидное пренебрежение его собственной персоной как сопровождающего соффита в прогулке и проникнуться негативом от этой очередной подколки Сапфира, как нежно-фамильярное «Инксе» обожгло его словно огнём. Кажется, он вообще первый раз в жизни слышал, чтобы кто-то называл лорда Инксефилнета Раэлдэм`Нэирта по имени, не по фамилии или прозвищу! И трижды возмутителен был тот факт, что именно Алэилер обращался к нему так, да ещё по уменьшительной форме, подобно сокращённому «Пэл», уместному только в устах ближайших друзей.
- Разумеется, к лицу, - Сапфир ответил на кокетство Ала с искренней улыбкой и неприкрытым восхищением во взгляде, - Вам абсолютно всё к лицу, Ваше Величество.
Пэл с холодной яростью подумал, что эти двое сблизились за полгода их, казалось бы, проблемного взаимодействия гораздо больше, чем того можно было ожидать.
- Именно поэтому охранник, отгоняющий от Вас навязчивых поклонников, нужен Вам в том числе и в родном мире.
- Ладно, ладно, убедил, - усмехнулся Ал. – С тобой проще согласиться, чем препираться часами. Свали на свои несколько метров, дай посекретничать.
Не забыв почтительно поклониться, Сапфир послушно отошёл, умело растворившись в толпе, а соффит обернулся на Пэла, украдкой из-под капюшона рассматривая его лицо.
- Начина-аается, - протянул сварливо из скрадывающей черты его лица тени заклятой одежды. – Ещё один чёртов ревнивец. Не так посмотрел, не тем тоном ответил, не убил за слежку…
- Обратился по сокращённому имени, - сухо уточнил Пэл, заканчивая неприятный ему перебор вариантов.
Ал фыркнул, но снизошёл до объяснений.
- Не всегда уместно упоминать секретное прозвище: Ан иногда называет его так, я и привык.
- Ты не обязан объяснять, - мрачно перебил Пэл. Вообще-то положение соффитов делало вполне допустимым фамильярное обращение к любому из подчинённой им расы людей.
- Так считает только часть тебя, - покачал головой его прекрасный спутник. – И я уже сказал, почему согласился оставить его рядом: это был единственный способ надёжно удержать Сапфира от возможных интриг против тебя. Конечно, не факт, что он бы стал играть грязно, но всё-таки лучше перестраховаться: как я понимаю, он довольно сильно хочет занять эту должность, а не просто следует указаниям Анакреонта, как я думал раньше.
- Ещё того «лучше», - буркнул окончательно расстроенный Пэлломелан.
- Я по-прежнему против вашей прямой конфронтации, - серьёзно проговорил Алэилер. – Я вижу, что ещё немного, и кто-то из вас будет готов вызвать другого на дуэль, ведь вы оба уже позволяете себе публично оскорбительно себя вести.
- Это он считает меня пустым местом, а не я его! «Гулять пешком в одиночестве»!
- Мне напомнить, что ты не приветствовал его даже кивком?
Иерархичность культуры их мира приравнивала подобное поведение среди аристократов к прямому оскорблению, смертельная дуэль за которое являлась полностью оправданной в глазах спесивого общества. Беда только в том, что соффиты крайне негативно относились к дуэлям среди своих приближённых, и Алэилер, насколько знал Пэл, в этом вопросе полностью поддерживал своих коллег.
- Ему я головомойку ещё устрою, - мрачно продолжал Ал. – За всё вот это вот, под что он меня подставил выбором своих словесных конструкций. И за испорченное настроение тоже. А тебе я запрещаю драться с ним, Пэл.
Маг грустно усмехнулся, подумав, что это больше похоже на защиту: против Сапфира у него, молодого, пусть и талантливого человека из незолотокрового рода не было никаких шансов.
- Конечно, как скажешь, - примирительно произнёс он, чувствуя, что Ал вновь заводится. На самом деле Пэл, конечно, допускал возможность драки с Сапфиром в некоторых особых обстоятельствах… но об этом явно не стоило размышлять сейчас, в компании воплощения Кристалла.
- Раз он нам испортил встречу, то сделаем вот что, - уже веселее сказал Ал, которому явно пришла в голову какая-то сомнительная идея. – Ты, я смотрю, совсем не устал сегодня, а раз длительного отдыха тебе не требуется, то будь готов составить мне компанию через пару-тройку часов. Сходим на прогулку. Возьми оружие на всякий случай.
- В другой мир? – деловито уточнил Пэл, мысленно перебирая свой фамильный арсенал.
- Нет, в этот, - хихикнул Ал. – Но ты будешь удивлён, я обещаю.
- Мы что, собираемся в Заброшенный Дворец? – чувствуя неприятный холодок в желудке, Аннивэрэлл назвал сразу самый страшный вариант из имеющихся, абсолютно закрытую для посещения зону, где пару тысяч лет назад погибли почти все соффиты предыдущего поколения в результате какого-то невообразимого опыта над пространством и временем.
- Гммм, тогда я бы посоветовал тебе с ног до головы обвешаться стабилизирующими артефактами, но твоя идея определённо очень интересна… Может и правда махнуть лучше туда, - задумчиво протянул Алэилер. – Хотя, наверное, лучше позже, такое не пройдёт незамеченным, а мне бы не хотелось отрицательно повлиять на твою карьеру – после последнего раза я обещал Совету туда больше не соваться…
- Это может быть действительно опасно для тебя?
- Смеёшься? Это нестабильный калейдоскоп завихрений пространства и времени, он опасен абсолютно для всех. Там даже Кристалл как будто двоится.
- Тогда определённо лучше не стоит, - Пэл, конечно, переживал вовсе не за свою карьеру.
- Мы там ещё побываем, я обещаю, - друзья зашли за ограду поместья Аннивэрэллов, и Ал снял капюшон, подмигнув своему спутнику. Кристалл во лбу обманчиво хрупкого существа блеснул густым белым бликом, притягивая взгляд.
- Но пока я подыскал другой вариант, хотя и связанный с гораздо более древней историей, чем Заброшенный Дворец.
- Хм, я заинтригован, - в отсутствии оставшегося по ту сторону ограды Сапфира настроение Аннивэрэлла стремительно выправлялось.
- Ты ни за что не догадаешься, - Алэилер прильнул к Пэлломелану в прощальном объятии, целуя его в губы и беззастенчиво завораживая своей врождённой магией. – Через пару-тройку часов, жди и никуда не уходи.
Поднявшись на четвёртый этаж своего особняка, Пэл почти мгновенно отыскал на некотором отдалении от поместья укутанную в магический плащ фигурку, которая оживлённо жестикулировала, что-то доказывая второй, находящейся рядом фигуре. Мгновенье, и более хрупкий силуэт в смазывающем контуры заклятом плаще отвешивает своему сопровождающему стремительную пощёчину, от которой твёрдо стоящий на ногах воин отлетает в сторону на пару метров, – о необычной физической силе соффитов очень легко забыть, наблюдая изящество их облика. Сапфир встал лишь затем, чтобы тут же упасть перед богом на одно колено, видимо, принося свои извинения, хотя Пэлломелан предпочёл бы, чтобы он окончательно вывел Ала из себя и тот его убил. С другой стороны, Алу не нравится убивать людей вверенной ему расы, он, должно быть, расстроился бы, если бы это случилось, так что не стоит.
Пэл содрогнулся, подсматривая обещанную «головомойку» и не понимая, какие же соображения могут заставлять Сапфира после всего этого продолжать добиваться должности телохранителя соффита Алэилера. Но в том, что он всё равно не отступится, можно было не сомневаться.
Когда обещанные пара часов вышли, Пэл как раз находился в собственном кабинете, разбирая бумаги, скопившиеся во время его отсутствия. Зеркало в полный рост между шкафами с книгами вдруг углубилось золотистой рябью портала, закрутившись симметричной энергетической воронкой концентрированной магии, и выпустило из своей густой пелены шагнувшего в комнату Алэилера. Во всём белом, с едва заметной в волосах серебристой нитью вместо соффитской короны, с так же аккуратно свёрнутой аурой, он тепло улыбнулся вскочившему Пэлу и сказал:
- Ну, уж теперь-то за мной не может быть «хвоста». И, чтобы он и не появился, дальше прыгнем, телепортировавшись.
Мгновенные перемещения с помощью магии внутри мира были практически запрещены из-за своего пагубного влияния на ткань реальности. В Столице работало несколько статичных порталов, не вредящих окружающему, также считалось приемлемым задействовать магию телепортации в особо серьёзных случаях и по военной необходимости, если речь шла о специальных отрядах, - и, разумеется, этот запрет не касался богов.
Когда Пэл проверил своё оружие, Ал подошёл ближе, практически вплотную, и взял его за руку. Аннивэрэлл даже не заметил момент перехода, изучая цвет радужки глаз бога: там, куда попадала тень, светло-голубой оттенок немного сгущался, словно чистое небо самых ранних сумерек, а там, куда падали солнечные лучи, царили безбрежные небеса летнего полудня. Солнечные лучи?
Пэл слегка встряхнул головой, осматриваясь: они стояли в редкой рощице на берегу огромного тихого озера, а кожу ласкал тёплый, значительно более тёплый, чем в Столице, воздух. Алэилер рассмеялся, и какая-то птица радостно чирикнула в ответ из густой зелени ветвей.
- Жаль, ты себя со стороны сейчас не видел, Пэл! Ты ожидал портал со спецэффектами, громом небесным и землетрясением? Можно, конечно, и так, но зачем.
Пэлломелан чуть робко улыбнулся, всё ещё не в силах привыкнуть к тому, что Прекраснейший свободно находится рядом с ним, даже не меняя чарующий облик на свою более человеческую маскировку, Аянтэ. Как ему этого не хватало в последние полгода!
- Тут тепло, - с наслаждением вдохнув запахи летнего леса, отметил маг.
- Да, мы находимся немного южнее Столицы. Примерно за полматерика от неё.
- Ого, далековато.
- Вот это озеро, - Ал показал рукой на голубую тихую гладь в пляшущих алмазах солнечных бликов, одновременно увлекая Пэла за собой туда, где деревца рощи постепенно расступались, - находится на месте одного очень-очень древнего города. С тех пор, как в результате землетрясения озеро увеличилось и поглотило поселение, тут на многие лиги вокруг никто не живёт.
- Никогда не слышал о подобных катаклизмах за последние тысячелетия. Что-то, что решили не упоминать в хрониках?
Хроники в мире Пэла, особенно в той части, что касалась старого времени, пестрили многочисленными пробелами и умалчиваниями: ход истории не фиксировался столь же тщательно, как часто заведено у многих других разумных цивилизаций. В конце концов, за ходом мирового развития следили именно соффиты, это являлось их заботой, а людям от начала веков предназначалось наслаждаться тем райским местом, что хранил для них всех Кристалл, - а об остальном позаботятся боги, аватары Создателя.
- Думаю, упоминали – в тех хрониках, что писались за пару десятков веков после катаклизма, - отозвался Ал. – Но сейчас, конечно, о том времени никто не помнит, ведь это случилось около тридцати тысяч лет назад.
Пэл едва не поперхнулся воздухом.
- Ты нашёл упоминание об этом где-то в недрах закрытых разделов Дворцовой библиотеки?
- Нет, Пэл, ни одной хроники, где упоминалось бы об этом, не осталось. Всё наоборот, я сначала нашёл это место, услышал его тихую песню, такую особенную, ни на что не похожую, она звала меня, туда… - Ал кивнул в сторону озера и умолк ненадолго.
Роща кончилась, и друзья вышли на песчаный пляж, сбегавший до самой воды. Пэл машинально активировал бытовое заклинание защиты обуви от песка, настолько белого и мелкого, что так и тянуло прилечь на него, утянув за собой Прекраснейшего, лежать рядом с ним, смотреть на небо, провожая взглядом бегущие облачка, и растворяться в этом бесконечном блаженстве. Но Ал, похоже, был совсем не расположен к ленивой неге сейчас.
- Пришлось самому всё исследовать и убедиться воочию, - улыбнулся соффит. – А потом уже поискать информацию в Кристалле. Остатков древних поселений очень много, но это особенное, и вовсе не потому, что его затопило.
- А почему же? – Пэл ждал подвоха: это было бы в духе Ала нарваться даже там, где никто не ждал опасности.
- О, увидишь. Мы с тобой спустимся к одной удивительно хорошо сохранившейся постройке, - Алэилер подошёл к воде и зовуще обернулся к Пэлу, последний же, хоть и предпочёл бы понежиться под тёплыми лучами на этом приятном пляже, расточая ласки своему божественному спутнику, не мог не пойти следом. – И ты прикоснёшься к древней истории, о которой в курсе лишь единицы из ныне живущих.
Бог сделал несколько шагов по поверхности воды, не погружаясь в неё, и Пэл, поддерживаемой магией Алэилера, шёл за ним, про себя вновь дивясь этому уже знакомому ему чуду.
- Сначала я злился и психовал, когда понял, что это и зачем было выстроено, - меж тем делился своими переживаниями хранитель Кристалла. – Но потом смог порадоваться тому, что старые времена давно прошли и сейчас никто даже не помнит о таких строениях. И, если вдуматься, это любопытная страница истории и показатель того, насколько чудовищна раса, к которой я принадлежу… Хорошо, что я не родился в те времена.
Не на шутку заинтересованный этой информацией и успокоенный оттого, что в древнем подводном здании на них никто не будет нападать, Пэл шёл рядом, всё дальше и дальше по озёрной глади. Ал протянул руку и коснулся его ладони, переплетая их пальцы и искоса, будто украдкой поглядывая на своего друга. Аннивэрэлл догадался, какие мысли беспокоят его возлюбленного, и открыто посмотрел на Ала, любуясь красивым профилем.
- Не беспокойся, что бы я ни узнал о древних временах и соффитах прошлого, это не изменит моего отношения к тебе, - нежно произнёс он. – Ты не имеешь никакого отношения к тому, что было раньше.
Да и даже если бы имел, для Пэла, иногда полностью забывавшего себя в обществе Алэилера, это было бы совершенно неважно – но от этого признания он предпочёл воздержаться. Ал бы, несомненно, расстроился, но Аннивэрэлл ни видел ничего страшного в полной вседозволенности и злоупотреблении ею со стороны золотых богов, инстинктивно ощущая всех их действия оправданными и освящёнными самим фактом их существования.
- Что ж, - Ал остановился, следуя только ему известным ориентирам: Пэл не слышал никакой тихой манящей песни и не ощущал во всём озере ничего необычного, - раз так, ты готов? Мы пришли.
Маг не знал, как именно им предстоит спускаться под воду, но во всём полагался на соффита. Пэл кивнул, и Ал сделал шаг к нему, развернувшись и взяв его за руки, словно для совместного танца – и мир медленно и плавно закружился вокруг них, хотя андрогины не двигались, застыв где-то на стыке озера и неба. Поверхность воды осторожно и медленно углублялась, почтительно раздаваясь в стороны и пропуская пару магов в их торжественном кружении всё глубже и глубже, и так до тех пор, пока они, в центре большого пузыря воздуха, не оказались полностью под водой.
Погружение продолжалось, неощутимо и бесшумно, словно медленный полёт – лишь вокруг становилось всё темнее, но на голове Алэилера вдруг вспыхнула материализовавшаяся корона соффита, и ярко горящий слепящим белым светом Кристалл разогнал тьму, будто второе солнце.
- Как в сказке, - не выдержав, прошептал Пэлломелан заворожённо.
Губы Алэилера изогнулись полуулыбкой, и сияние Кристалла неожиданно оказалось где-то над головой, когда юный соффит прильнул к нему в поцелуе. Так, кружась и целуясь в ярких переливах Кристалла, они и опустились до самого дна, полностью потеряв ощущение времени.
Наконец, оторвавшись от Пэла, Ал указал куда-то за спину. Аннивэрэлл обернулся и разглядел вместо ожидаемых руин неясные контуры высокого и величественного здания с колоннами. Одновременно словно летящее вверх и подавляющее своей основательностью, оно, должно быть, производило неизгладимое впечатление до катастрофы. Кружение остановилось, и пузырь с воздухом, словно управляемый аппарат, направился прямо к зданию. Пока они вплывали под высокие своды этого строения, Пэл рассмотрел там и сям выщербленный и потрескавшийся камень кладки – но, тем не менее, тридцати тысяч лет этому подводному дому он бы не дал.
Длинная галерея под конец окатила кристаллит ощущением сконцентрированной магии – и не успел Пэл обдумать мысль, что, наверное, здание-то заклятое, потому и сохранилось так хорошо – как вдруг ему показалось, его вышвырнули куда-то прочь, словно он вынырнул из портала где-то в другом месте. Тело сориентировалось само, и он поймал равновесие, приземлившись изящно и красиво, как и положено человеку его происхождения. Рядом стоял Алэилер, наблюдая за Пэлом, и последнего запоздало осенило:
- Воздух! Тут нет воды! – так вот что означало ощущение перехода, вовсе не портал, а просто смена среды. Его слова эхом разнеслись под древними тёмными сводами.
Ал кивнул, расплескав белёсый свет Кристалла по стенам с какими-то сложными узорами, высеченными неведомыми скульпторами сотни веков назад.
- Это ты сделал? – дотошно спросил Пэлломелан, не слышавший раньше ни о чём подобном.
- Нет, я тут не при чём, - мелодично и как-то торжественно ответил Алэилер. – Я его таким обнаружил и ничем не вмешивался во внутреннюю магию этого строения. Чувствуешь? Так много чар… Сейчас так не строят.
- Дворец.
- Дворец спет, а не выстроен. И там совсем другие ощущения, открытые для всех помещения даже могут показаться обычными, лёгкая, ненавязчивая аура, а тут… Ты чувствуешь?
Здание давило и пригибало, несмотря на то, что они находились в большом зале – Пэл даже не видел потолка и дальних стен. Впрочем, энергия Кристалла в короне Ала сбивала кристаллит Пэла, и он не мог понять, действительно ли строение давит на него своими заклятьями или дело просто в необычности ситуации и окружающем их таинственном полумраке.
- Я не могу понять, - извиняющимся тоном проговорил Пэлломелан, и не думая просить Алэилера спрятать корону: это было бы святотатством. – Тут как-то странно.
- Странно – самое подходящее слово. Непонятно, потому что сейчас такого не строят. Как ты думаешь, что это за здание?
- Думаю, что-то общественное, для каких-то торжественных мероприятий, на жилой дом не похоже, архитектура, конечно, вполне замковая, но мелкий износ камней пола будто намекает на то, что тут ходило очень много людей…
- И силы вложенных магических ритуалов до сих пор хватает на то, чтобы не пускать сюда воду, массу озёрной воды над нами. Меня это тоже озадачило, когда я оказался тут первый раз – что же следует защищать подобным образом, кроме Дворца или личных жилищ знатных магов? Проще и быстрее построить новое здание суда или армейские корпуса, музей, библиотеку или академию – чем годами, если не десятилетиями складывать эти сложные касты. А тогда я ещё не знал, как именно это сделано… но ощущал, что сделано людьми, без помощи моих, гм, древних коллег, привкус магии другой.
Ал замолчал, и Пэл залюбовался его хрупкой белоснежностью в окружавшем их мраке ушедших тысячелетий. Поднял руку и любовно поправил белую прядь длинных волос, неловко выбившуюся из причёски. На секунду коснулся сложной сети заклинаний, поддерживающих переплетение волос соффита в определённом порядке, и отпрянул со смутным ощущением внезапного узнавания. Игра воображения или его расшатанных за последние полгода нервов, но что-то в этих сплетениях бытовой и обычной, в общем, магии неожиданно напомнило Пэлу узоры на древней стене в паре метров от них.
Он замер, не понимая, как трактовать это смутное ощущение-ассоциацию, и проговорил, отвечая на вопросительное движение бровей Прекраснейшего:
- На миг показалось, что твоя магия… какие-то элементы твоей ауры… словно перекликаются с чем-то в этом месте.
А затем помотал головой.
- Бред.
- Нет, вовсе не бред, Пэл. Ты верно ощутил, хотя не очень понимаю, как. Перекликается и правда. Больше, чем хотелось бы. Более того, я могу сделать так, - Ал подошёл к той самой стене с узорами и решительным жестом положил на неё руку.
Пэл следовал за ним, не отставая ни на шаг, – на всякий случай, он же должен защитить соффита, если вдруг что-то пойдёт не так. Окружающее пространство вспыхнуло, и зал, а следом за ним и соседние залы, и коридоры, и всё здание озарилось изнутри мерным золотым освещением, магическим, идущим от самых стен, потолка и пола. Узоры на стенах чуть заметно пульсировали белым свечением, выводя своё собственное соло в многоголосье активированных заклинаний.
- И опять я ничего не делал, никаких мысленных приказов или просьб, я просто положил руку на стену, - прокомментировал Алэилер. – Явил себя, так сказать, дал присоединиться к моей ауре.
А Пэл вертел головой, осматриваясь в, наконец, ярко освещённом пространстве. Зал блистал невидимым дотоле золотым убранством стен, магические светильники на изящных резных колоннах каждый как произведение искусства, причудливая лепнина под потолком и чуть вдали, в нишах за ограждениями по обе стороны зала десять статуй, едва взглянув на лица которых, – лица, которых он никогда не видел! – Пэл сразу понял, где они оказались. Всё мгновенно встало на свои места, хотя Аннивэрэлл ни разу не слышал о том, что когда-то существовал…
- Храм соффитов! – он едва сдержал заполнившее его благоговение и желание упасть на колени, неслышная песня проснувшегося святилища, наконец, заглушила ауру короны живого бога позади. Но падать ниц пред воспоминанием о соффитах древности, когда рядом находился живой и здравствующий хранитель Кристалла, было бы нелепым и, вероятно, ранило бы чуткую натуру Алэилера, который ненавидел подобного рода преклонение.
- Ты догадался гораздо быстрее меня, - ворчливо прошептали ему на ухо, обнимая его за талию сзади и прижимая к себе. Морок тут же отступил куда-то к узорчатым стенам, и Пэл почувствовал белую свежесть, приятно окатившую изнутри его энергетические каналы. Приглушённое, нежное прикосновение энергии Кристалла.
- Спасибо, - прошептал он, стараясь не думать, что бы с ним могло сделать древнее волшебство этого места, не будь рядом Ала. Свести с ума и оставить тут навсегда пускающим слюни безумцем?
- Да, примерно как моя врождённая магия, - ответил на его невысказанные мысли юный бог. – Извини, что я не выпускаю Кристалл сильнее, Он бы легко отогнал этот дурман, но если я это сделаю, то полностью разбужу Храм, начнётся самое настоящее представление, не хочу этого и тем более не хочу, чтобы ты это видел. Хоть Храм и такой древний, любого соффита из ныне живущих он тоже признает, так как предназначен для молитв всем сразу.
Ал замолчал, а Пэл смотрел на холёные кисти обнимающих его рук, отмечая, как тонко подчёркивают и оттеняют их красоту филигранно подобранные перстни.
- Твои волосы, - заметил Пэл, - когда я коснулся их, то понял, что что-то в твоей ауре, хоть она и спрятана, напоминает мне эти сложные сияющие узоры на стенах. Наверное, именно так Храм и узнаёт.
- Да. Ты удивительно чувствителен, Пэл. Это извивы ауры Кристалла, какой она становится, входя в живую плоть. И всё это здание, всю эту магию, всё, что тут реагирует на меня – создали люди, представляешь? И для чего… они достигли вершин магического искусства, подумай, какие города они могли бы создавать, какие больницы, или библиотеки, музеи, но они строили храмы для молитв соффитам. Существовали и именные храмы каждого соффита, и такие, совместные.
Пэл не находил в этом ничего ужасного: как ещё воплощать архитектурную магию, как не в подобных амбициозных проектах, поражающих своей роскошью и масштабом? Да, сейчас соффитам не возводят Храмов и не возносят молитв, традиция изменилась, но Пэлломелан не видел в этих древних обычаях ничего неестественного – наоборот, и сейчас бы такая мода могла бы с лёгкостью прижиться. А как это было бы красиво!
Он повернулся к Алу лицом и с нежностью взглянул на него. В голубых глазах плескалось возмущение, которое Пэлу совершенно не хотелось подпитывать, но врать тому, кого так беззаветно любишь, тоже было бы неправильно.
- Я бы хотел молиться тебе в таком храме, Алэилер, - едва слышно проговорил Аннивэрэлл, понимая, что вовсе не этих слов от него ждут.
Лицо юного соффита исказилось яростью, и Пэл, не задумываясь, что делает, опустился на колени, прошептав:
- Прости…
- Встань сейчас же, - глухо проговорил Ал дрогнувшим голосом.
Пэл повиновался, но поднять глаз на своего спутника не решался.
- Ты тоже считаешь, что именно так и следует себя вести? Позволять играть твоей жизнью или жизнью твоих близких, например, как игрушкой, ползать в пыли по полу, превозносить, молиться?
- Если не утрировать, то чем молитва отличается от тех просьб, с которыми принято обращаться к соффитам?
- Хорошо же, я покажу тебе, чем, - яростно, хоть и тихо, пробормотал Алэилер и, схватив Пэла за руку, потащил его в другой конец зала.
- Ал, не злись, пожалуйста, - пытался увещевать своего друга Пэл. – Тебе и так удалось как никому размыть эти границы, вон я и так обращаюсь к тебе на «ты», не соглашаюсь с тобой, спорю… иногда даже размышляю, правильно ли ты поступаешь… но почему мне нельзя любить тебя так, как велит моё сердце!
Алэилер резко остановился – Аннивэрэлл едва не врезался в него. Судя по всему, до цели, должной послужить доказательством невоздержанного бесчинства соффитов древности, они ещё не добрались, застыв неподалёку от одной из статуй. Пэл не рассматривал её, наблюдая изваяние только краем глаза, но что-то в нём показалось ему слегка неправильным, однако маг не стал сейчас обращать внимание на своё мимолётное ощущение, торопясь закрепить победу в этой перебранке.
- Ты действительно оцениваешь мои действия с точки зрения правильности или моральности поступков? – спросил Ал, не поворачиваясь, и Пэла пробил внезапный озноб от двусмысленности трактовки любого из возможного ответов и всей ситуации в целом. Этот вопрос в устах любого другого соффита был овеян опасностью сам по себе и звучал как прямая угроза, ответ на него мог быть только один, его подсказывал Аннивэрэллу иррациональный, заходящийся в немом крике инстинкт, пока он смотрел на белую фигуру, увенчанную короной со страшным живым и мыслящим минералом.
Колебался он только секунду, помня о том дне, когда впервые узнал, кто именно скрывается под личиной красавца Аянтэ без знаков рода на одеждах. Аянтэ плакал тогда, уверенный, что потеряет любого друга, который узнает его тайну, кто он такой на самом деле. И теперь, запоздало, Аннивэрэлл как никогда понимал причину этих опасений.
Сейчас Ал явно был не в том состоянии, чтобы заметить, в какую пучину вверг Пэла этот неосторожный вопрос, опрометчиво заданный именно в такой формулировке в текущих обстоятельствах.
- Да, - Пэл сказал чистую правду, стараясь думать о том, что его спрашивает друг, и только во вторую очередь априори безгрешное, священное воплощение источника магии всего мира. Инстинкт внутри него кричал, не замолкая, пытаясь его уверить, что вот теперь-то род Аннивэрэллов и прервётся, если Пэл сию же секунду не прибегнет к запретной телепортации, чтобы оказаться где-нибудь на другом конце света.
Соффит, наконец, развернулся и подошёл ближе, в глазах у него блестели слёзы. Инстинктивный страх мгновенно уступил место переполняющей нежности и желанию утешить, поэтому Пэл нашёл в себе силы проговорить:
- Не обижайся на меня, пожалуйста. Любящее сердце готово возвести храм своей любви, даже когда речь идёт о простых людях. Я люблю тебя, Алэилер. Кто же виноват, что при этом ты ещё и… - он выразительно уставил на Кристалл в короне.
Ал вздохнул.
- Да, мне тоже жаль, что я таким родился, - произнёс он уже гораздо спокойнее. – Ты меня безумно напугал, я подумал было, что этот распроклятый призрак прошлого отнимет тебя у меня и превратит в ещё одну во всём согласную, безвольную марионетку.
- Нет, ну что ты. Я готов тебе неустанно во всём возражать, если тебе это нравится, - пошутил Пэл, подходя ближе и обнимая Алэилера.
- Пфф, - фыркнул тот, обнимая Пэла в ответ. – Тогда ты станешь как Сапфир. И это мне точно не понравится! Я ценю тебя как личность и всегда внимательно выслушаю любое твоё мнение, расходящееся с моим в том числе, по любым моим действиям и решениям, но я всё же рад, что от природы ты склонен понимать меня, а не пытаться переделать.
- Ты же больше не жалеешь, что привёл меня сюда? Я так не хочу тебя расстраивать! Это уникальное и очень красивое место, о существовании которого я бы никогда не смог узнать сам. К тому же мне очень интересно, что привлекает твоё внимание на прогулках.
- Да-да, моя тайная жизнь, частью которой ты всегда хотел стать, - улыбнулся Алэилер, кладя голову на плечо Пэла и пробуждая в нём череду запретных желаний кажущейся беззащитностью этого жеста.
- Пойми и ты меня, мне сложно осуждать других, - на секунду маг осёкся, но всё же закончил мысль, - соффитов.
- Да? – вдруг неожиданно игриво спросил Ал. – А что ты скажешь об этом вот?
Он прервал интимность их тесных объятий и подвёл Пэлломелана к изваянию, которое только что показалось тому чем-то неправильным. Как и у прочих статуй, пропорции и проработанностью деталей этой ласкали глаз своей идеальной изящностью, бело-золотая аура свивалась вокруг невидимым цветком и казалась мерно дышащей, живой, лишь задремавшей на время. Будто ещё мгновенье, и соффит оживёт, проснётся, сойдя с пьедестала и обратившись носителем Кристалла из плоти и золотой волшебной крови, воскресшим из тьмы давно минувших эпох. Вдруг Пэл понял, что такая перспектива иррационально пугает его до ужаса – но почему же?
Он пристально изучал скульптуру, стараясь найти разгадку этой тайны, а изваяние будто пристально следило за ним из-за томно полуприкрытых век – на миг Пэлу даже показалось, что краем глаза он уловил, что зрачки соффита черны, словно безлунная ночь, и в них вспыхивает обычный для богов золотой сполох обращения к Кристаллу. Маг абстрагировался от зрения, сосредоточившись на кристаллите и воспринимаемых им ауре и энергии – и «увидел», что золотое облако вокруг идола увивает прекрасный тёмный венок с венчиками чернильно-чёрных цветов.
Пэл ахнул, отшатнувшись, словно среди гармонии и счастья обнаружил нечто гадкое и постыдное – теперь, когда он понял, в чём дело, он находил всё новые и новые детали, указывающие на то, что перед ним находится статуя легендарного и ужасного в своём попрании всех известных закономерностей чёрного соффита. Ныне никто и не верил, что такой сплав двух противоположных стихий, света и тьмы, тьмы, которой вообще-то Кристаллом был закрыт путь в этот мир, мог воплотиться в одном из золотых богов, и воспоминания о чёрном соффите сохранились лишь в детских страшилках для самых маленьких.
- Так это правда…
- Да, Пэл, он существовал.
Для людей расы Пэлломелана нет ничего более противоестественного, чем любая тёмная магия и сама чёрная энергетика – но жил однажды бог-воплощение Кристалла, который, помимо света Создателя, носил в своей душе и вечную чёрную ночь. Его боялись стократ сильнее, чем прочих богов, ибо ужас, внушаемый соединением несоединимого, смутно грозил разрушением всего привычного и попранием самих основ мира. Он притягивал, как прочие божества, и отталкивал своей инфернальностью, жестокостью, инаковостью и даже чужестью. Всё чёрное запретно, непознаваемо и мерзко, презираемо и должно быть уничтожено при проникновении в мир света и благодати, который создал Кристалл, но как же быть, если тьму в себе носит одна из Его непогрешимых аватар? В общем, чёрный соффит одним своим существованием сводил современников с ума, и Пэл всегда думал, что не стоит воспринимать детские страшилки серьёзно, ведь такого просто не могло быть никогда.
Как выяснилось, он ошибался. Вмиг посуровевшая давно ушедшая эпоха сейчас обжигала его своим ядовитым дыханием, в такт плавным колебаниям невидимых тёмных венков, украшавших статую чёрного соффита на тонком, энергетическом уровне.
- Вот видишь, - победоносно произнёс Алэилер, внимательно наблюдавший за Пэлом, а затем, рассмеявшись, нырнул в ауру статуи, переместившись вперёд и оказавшись почти вплотную у изваяния, спиной к нему и лицом к Аннивэрэллу, после чего подхватил один из грозных тонкоэнергетических венков и решительно надел его на себя, материализуя украшение на физическом уровне вьющимся растением с чёрными цветами. Венок изысканным контрастом подчеркнул белоснежные волосы и одежды Ала, но Пэл дёрнулся, как будто соффит накинул себе на плечи опасную ядовитую змею, и решительно выдернул Алэилера прочь из ауры идола, снял с него венок и почтительно, но всё же слишком поспешно водрузил его на статую чёрного соффита.
Юный бог расхохотался.
- Не беспокойся, я не «почернею», если примерю на себя эту штуку. Что ты скажешь о нём, а, Пэл? Чёрный соффит действительно существовал, и я уверен, твоё неприятие и отторжение сродни осуждению.
Пэл покачал головой.
- Я и помыслить не мог… Нигде никаких упоминаний, только песни для капризных детей! Кто бы мог подумать…
- Конечно, никто о таком не расскажет. Тебе даже сейчас Совет соффитов не ответит, как это объяснить и как такое вообще возможно. Кто знает, может, это было случайное отклонение или эксперимент Кристалла, всякое ведь бывает. Об этом обычно никто настолько не хочет говорить, что другого выхода, кроме забвения, и не было. Скажи же, он отвратителен тебе, верно? Ведь верно же?
- Ал, - взмолился Аннивэрэлл, - не вынуждай меня святотатствовать, пожалуйста… Для меня это новая, шокирующая информация, это надо как следует обдумать.
- Лучше не думай, просто оставь эту тайну Храму. Ты не решишь эту головоломку. Интересно, ты бы отказался быть со мной рядом, если бы я таки мог «почернеть»…
- Ал! – уже с откровенным упрёком проговорил Пэлломелан.
- Ладно-ладно, прости, молчу, - Ал вновь бросил на статую своего тёмного коллеги долгий задумчивый взгляд. – Видишь, какая интересная экскурсия вышла. А он ведь не отличился такими зверствами, как некоторые другие соффиты древности. А остался в памяти как самый ужасный. Несправедливо, не находишь?
«Однако ему тоже молились в этом Храме», - подумал Пэл, но говорить вслух этого не стал: под пристальным взглядом изваяния ему было не по себе и хотелось поскорее оставить эту тему.
- Какие ещё шокирующие злые чудеса запланированы экскурсоводом? Ты же не просто так волок меня в тот конец зала, - Пэл совсем не был уверен, что не пожалеет об этой смене темы, но, с другой стороны, вряд ли его ждёт что-то более противоестественное, чем виденное только что.
Ал усмехнулся, и усмешка вышла откровенно злой.
- Там в соседнем зале, - он показал на неприметную дверь в углу, - находится секрет этой волшебной чудо-архитектуры. Цена молитв, залог чар на десятки тысяч лет. Ещё одна милая черта той давно ушедшей эпохи. Пошли.
Он, наконец, оторвался от созерцания изваяния и взял Пэла за руку, приглашая, на сей раз осторожно и ненавязчиво, его следовать за собой.
В помещении, в которое они вошли, царил грязно-серый полумрак, на полу валялся какой-то мусор, по стенам и колоннам были развешены истлевшие куски ткани, что ещё больше сгущало ощущение заброшенности этого места. А в центре зала возвышалось четыре прямоугольных камня, как раз под человеческий рост.
- Это гробницы? – спросил Пэл, предполагая, что тут могли захоронить останки знатных жрецов.
- Если бы, - тихо ответил Ал, подводя своего спутника вплотную к первому камню.
Отполированная поверхность первоначально, видимо, была сизо-серого оттенка, но теперь отливала неровной синевой многократно обагрившей камень крови.
- Кровь, - констатировал очевидное Пэлломелан.
- Не только молитвы, но и жертвоприношения. И это не кровь животных, Пэл. И не кровь приговорённых преступников. Тут ещё можно было бы утешать себя, что мы не знаем этого точно, но именно поэтому я и занялся поисками информации в Кристалле. Это кровь добровольных жертв, желающих отдать свою жизнь ради величия… этих грёбаных чудовищ и ради Храма. Ради того, чтобы, вечно оставаясь тут, внутри этих стен, неприкаянными душами, поддерживать защитную магию строения. Сотнями и сотнями лет, тысячелетиями, всегда.
Ал сделал паузу, и Пэл уже совсем по-другому осмотрел окрестности, прислушиваясь к тени чужого призрачного присутствия.
- Даже сама преждевременная смерть не так страшна, как то посмертие, на которое обрекали себя десятки и сотни человек по всей стране – ведь не один и не два Храма возводились во славу моих братьев, и все их нужно было соответствующим образом освятить и защищать. Нельзя допустить, чтобы когда-нибудь, спустя множество эпох, место для восхваления носящих золотую ауру пришло в упадок и превратилось в руины, чтобы их статуи упали и были разрушены, огнём ли, водой или самим временем. Ведь Кристалл вечен, и Храмы должны быть вечными тоже…
Голос Алэилера становился всё тише, пока, наконец, вовсе не затих. Пэл с опаской смотрел на своего бога, которого так расстраивали деяния давно минувших дней, но Ал казался спокойным, только донельзя опечаленным. Спустя какое-то время он продолжал:
- Их души замурованы тут, они не могут уйти, улететь и, может, снова родиться где-то. Умершие в ходе сложного ритуала, они не до конца растеряли связи с магией Кристалла, что была им ведома при жизни, и теперь превратились в вечных охранников всеми забытого прошлого. Знаешь, Кристалл позволяет их чувствовать, - Ал поймал встречный взгляд Пэла: голубые глаза сейчас напоминали два бездонных колодца и пугали своей отрешённостью.
- Они, конечно, не могут мыслить и чувствовать так, как при жизни. Многие из них вовсе не понимают, что происходит, но ощущают свои вечные оковы и страдают. Про них никто не помнит, и даже боги, за которых они отдали свои жизни и ради которых стали тем, кем стали, даже они уже давно мертвы. Скажи мне, зачем это всё? Вот цена молитв.
- Сейчас так уже не поклоняются соффитам, Ал. Не строят Храмов и не ложатся на алтарь, - осторожно заметил Пэл. Судьба добровольных жертв вызывала сочувствие и у него тоже, но маг вовсе не винил в этом богов и тем более не понимал причин таких глубоких переживаний Прекраснейшего. Несправедливость и незаслуженное забвение царят везде, ими был переполнен тот мир, где Пэл проходил свои неприятные испытания, они часто встречаются и в других местах, так уж устроен универсум. Их мир один из самых прекрасных и счастливых ныне, ритуалов на грани с некромантской магией не проводят боле.
- И даже памяти не осталось... Как вообще можно было допустить существование таких Храмов? Видишь, какими мерзкими чудовищами являются такие, как я, - совсем тихо добавил Ал и вдруг, резко вздрогнув, повернул голову к одной из колонн в тёмном углу зала.
Пэлу тоже только что послышался оттуда какой-то шорох:
- Кто здесь? – громогласно спросил он, активируя поисковое заклинание.
Оба непрошеных гостя застыли, но заклинание вернулось к магу, никого не отыскав, и шорохи больше не повторялись.
- Словно и правда призраки, - недобро усмехнулся Пэл, не зная, что и думать. Здесь, на дне древнего озера, в заброшенном Храме соффитов, с юным воплощением Кристалла рядом, по их душу могли и в самом деле явиться и призраки тех несчастных.
- Действительно слишком явно для них, - согласился Ал. – Но кто ещё может быть тут, уж мышей-то тут точно не водится. Кто знает, может, кто-то из них почувствовал меня, как магия Храма.
- Подожди, ты куда! – Пэл схватил Ала за рукав, когда тот вознамерился сделать несколько шагов вперёд в направлении подозрительной колонны.
- Не бойся, Пэл, - ласково ответил Алэилер, послушно остановившись. – Призраки людей Кристалла ничего не сделают мне. Я просто попробую поговорить с ними, может, ничего и не получится. Ты можешь стоять рядом, но вне поля их активности: я не знаю, как они отреагируют на тебя. За моим плечом.
Соффит пошёл вперёд, но, не дойдя до тёмной колонны, свернул ко второму алтарю и встал над ним, словно жрец, готовящийся к жертвоприношению. Он чуть развёл руки в стороны ладонями вовне, и одновременно с этим Кристалл в его короне вспыхнул белым светом, увеличившись и проявившись заметнее. Аура соффита дёрнулась как огонь гигантской свечи, меняясь и приоткрываясь, но тут же застыла, зафиксированная волей Алэилера. Пэлломелан увидел, что пространство в пять-шесть шагов перед соффитом как-то неуловимо изменилось, словно освещённое дополнительно каким-то иным источником света, хотя излучение не являлось видимым для глаз светом – Ал стоял аккурат с краю зоны, и сбоку за его плечом, где находился Аннивэрэлл, этот странный эффект полностью сходил на нет.
Множество смутных теней, видимых только в изменённом богом пространстве, как огромные мотыльки слетались на призывно горящий белым светом Кристалл в короне, а Алэилер закрыл глаза, погружаясь в транс и полностью отключаясь от происходящего вокруг. Судя по всему, попытки установить контакт с призраками происходили не на физическом слое реальности, и любопытных разговоров маг не услышит. Теперь обязанностью Пэла было следить за происходящим вокруг в материальном мире, но в нём ничего не менялось.
Минуты потекли медленно, словно с трудом просачиваясь через густое излучение Кристалла, соединившее на время два слоя реальности живым порталом, которым являлся сейчас неподвижно застывший Алэилер. Смутные тени замурованных душ слились в одно большое серое туманное пятно, устроившееся на алтаре тёмным облачком вплотную к Прекраснейшему. Колеблясь и иногда полностью пропадая из поля зрения, оно касалось призывно раскрытых ладоней соффита, но никак навредить ему, похоже, и правда не могло.
Постепенно Пэл полностью успокоился и стал терпеливо дожидаться окончания этого сеанса контакта, невольно вспоминая их с Алом прогулку по одному неизученному миру, где в пещере со странными светящимися лианами во время подобного же транса всё пошло не так, и соффита ранило огромное живое существо, напоминающее Кристалл. Но ведь сейчас они находятся дома, а Ал вступил в контакт не с неизвестной формой жизни, а с душами людей подчинённой ему расы, которые во много раз уступают по силе богу, так что опасаться нечего. Конечно, в норме души без тела вовсе не должны задерживаться в мире, тем более сохраняя связь с Кристаллом, но кому же как ни соффитам распутывать последствия тех старых некромантских ритуалов?
Однако когда минул, кажется, час, настроение Пэла начало портиться. Ал не проявлял никаких признаков волнения, впрочем, как и признаков чего бы то ни было вообще, лишь так же идеально мерно горел Кристалл в короне, поза Алэилера не менялась, он редко-редко глубоко дышал, будто спал, даже духи и те не проявляли активности. Но нельзя же находиться в этом Храме вечно? А сколько приемлемо ждать? Выносливые соффиты могут сутками обходиться без еды и сна, Пэл же ослабеет гораздо раньше. Ждать день? Но ради чего? Это же попытка контакта, которая даже не обязана быть удачной – так может, просто прерывать её, раз она так затянулась?